Конфекты
«Конфеты» без «к» несколько раз встречаются даже в XVII веке, в XVIII веке господствуют «конфекты», а весь XIX век оба слова сосуществуют: «конфеты» появляются у Батюшкова, Сомова, Погорельского, Пушкина, Достоевского, Толстого и практически у всех крупных авторов этого периода. А вот Загоскин, Гончаров, Владимир Соллогуб, Гоголь, Герцен, Тургенев, Лесков и даже Чехов с Горьким не чурались «конфект».
Первые явно пародийные упоминания «конфект» относятся к 1927 году и используются по обе стороны границы: у Ильфа и Петрова (Остап Бендер мечтает, что в будущем шахматном мегаполисе Васюки «гостей нужно снабжать ― овощи, фрукты, икра, шоколадные конфекты») и у Шмелева в «Лете Господнем» (там используется манерное произношение «щиколатные»). К концу двадцатых это слово стало маркером мещанской эстетики и «красивой жизни».
В середине XX века «конфекты» исчезают из текстов полностью и возрождаются только в последние десятилетия — уже не как обозначение кондитерских изделий, а только как знак эстетизированных представлений о прошлом. Так, штамп «щиколатные конфекты» от Шмелева дошел до конца 1990-х: «Меха, брильянты, шампанское. Глянец гламура. Балет, сияние люстр, бархат ложи. И в лайке тонкая рука [sic!]. „А что это? Конфекты? Шеколад? Как вы милы, князь“» (журнал «Столица», № 22, 1997). Кстати, это первая в Национальном корпусе русского языка фиксация слова «гламур».
9 сюжетов, в которых эмигранты первой волны узнавали свою судьбу
Эней, покидающий Трою, Гамлет на руинах Европы и великий исход
